Введение. NOD-подобные рецепторы – рецепторы, содержащие нуклеотид-связывающий домен олигомеризации (англ. nucleotide-binding oligomerization domain-like receptors), – это цитоплазматические сигнальные рецепторы клеток врожденного иммунитета, распознающие лиганды вирусов, бактерий, грибов и простейших. Они могут индуцировать апоптоз и синтез провоспалительных цитокинов. Однако роль NOD-подобных рецепторов децидуальной ткани в патогенезе невынашивания беременности ранних сроков не изучалась.  

Цель: изучить экспрессию матричной рибонуклеиновой кислоты (мРНК) NOD-подобных рецепторов (NOD1, NOD2, NLRP1, NLRP3, NLRC4) в децидуальной ткани пациенток с замершей беременностью и самопроизвольными абортами в сравнении с прогрессирующей беременностью. 

Материалы и методы. Экспрессия мРНК NOD1, NOD2, NLRP1, NLRP3, NLRC4 и белка их сигнальных путей, рецептора, взаимодействующего с серин/треонинкиназой 2 (англ. receptor-interacting-serine/threonine-protein kinase 2, RIP-2), в децидуальной ткани 34 пациенток с неразвивающейся беременностью (группа I), 34 пациенток с самопроизвольными выкидышами (группа II) и 57 женщин с прогрессирующей беременностью, поступивших для проведения медицинского аборта (группа III, контрольная группа), была изучена методом обратнотранскриптазной количественной полимеразной цепной реакции (ПЦР) на сроке 6–10 нед беременности. Критериями исключения были эндокринные заболевания, тяжелые экстрагенитальные заболевания, антифосфолипидный синдром, наследственная тромбофилия, аномалии матки и хромосомные аномалии плода. Материал получали путем выскабливания полости матки. 

Результаты. Экспрессия мРНК NOD2 была достоверно выше в децидуальной ткани пациенток с неразвивающейся беременностью и самопроизвольными выкидышами ранних сроков, а RIP-2 (белка его сигнальных путей) – у женщин с неразвивающейся беременностью. У пациенток с прогрессирующей беременностью наблюдалась умеренная положительная корреляция между сроком беременности и экспрессией NOD2 (R = 0,48; p = 0,01) и RIP-2 (R = 0,41; p = 0,007). У женщин с неразвивающейся беременностью была выявлена умеренная отрицательная корреляция между массой тела и экспрессией мРНК NOD2 (R = –0,46; p = 0,03) и RIP-2 (R = –0,51; p = 0,02). У пациенток с самопроизвольными выкидышами ранних сроков наблюдалась умеренная отрицательная корреляция экспрессии мРНК RIP-2 с массой тела (R = –0,47; p = 0,04) и индексом массы тела (R = –0,48; p = 0,04) и умеренная положительная корреляция с возрастом менархе (R = 0,46; p = 0,04). Экспрессия мРНК NOD1, NLRP1, NLRP3 и NLRC4 в децидуальной ткани пациенток с неразвивающейся беременностью и самопроизвольными выкидышами ранних сроков не имела достоверных различий с прогрессирующей беременностью. 

Заключение. У пациенток с неразвивающейся беременностью и самопроизвольными выкидышами ранних сроков в децидуальной ткани наблюдается увеличение экспрессии мРНК NOD2 по сравнению с прогрессирующей беременностью, у пациенток с неразвивающейся беременностью это сопровождается увеличением экспрессии мРНК RIP-2. Не выявлено влияние NOD1, NLRP1, NLRP3 и NLRC4 на патогенез невынашивания беременности ранних сроков. 

Введение. Нами была выдвинута гипотеза, что на прогноз у недоношенных детей может повлиять концентрация вводимого сурфактанта, от которой будет зависеть вязкость субстанции, а следовательно, равномерность распределения в легких.

Цель: оценить влияние низкой концентрации (40 мг/мл) введенного порактанта альфа (ПА) по сравнению со стандартной концентрацией (80 мг/мл) без изменения рекомендуемой дозы (200 мг/кг) на исходы у недоношенных детей с гестационным возрастом (ГВ) менее 32 недель.

Материалы и методы. Проведено проспективное рандомизированное контролируемое многоцентровое исследование в 5 перинатальных центрах, в которое было включено 325 новорожденных со сроком гестации менее 32 недель. Критериям включения соответствовали 264 ребенка: у них была необходимость проведения респираторной терапии, показания к назначению сурфактанта при рождении в течение первых 30 минут жизни и информированное согласие родителей. Из исследования исключались пациенты, у которых не было показаний к назначению сурфактанта в первые 30 минут жизни, с хромосомными и генетическими аномалиями, врожденными пороками развития, ранним неонатальным сепсисом или грубыми отклонениями от протокола исследования. Сравнивали 2 группы: группу «Низкой концентрации (НК)» – концентрация ПА составила 40 мг/мл (n = 111) и контрольную группу «Стандартной концентрации (СК)» – концентрация ПА составила 80 мг/мл (n = 153). Кроме того, мы дополнительно провели сравнение в двух подгруппах с введением сурфактанта малоинвазивными методами у спонтанно дышащих младенцев (с использованием метода LISA – менее инвазивного метода введения сурфактанта через тонкий катетер или эндотрахеальную трубку): подгруппа НК – концентрация ПА составила 40 мг/мл (n = 27) и подгруппа СК (контроль) – концентрация ПА составила 80 мг/мл (n = 34).

Результаты. В группах НК и СК развитие легочных кровотечений значимо реже наблюдалось у детей, получавших ПА в концентрации 40 мг/мл по сравнению с 80 мг/мл: 3,6 (4/111) % vs. 13,1 (20/153) % (р = 0,008). При сравнении подгрупп с минимально инвазивным введением ПА (LISA или эндотрахеальная трубка) мы обнаружили после лечения 40 мг/мл статистически значимое уменьшение продолжительности общей респираторной терапии – 142 [70,0; 219,0] часа vs. 250 [141,0; 690,0] часов (р = 0,008), частоту случаев бронхолегочной дисплазии – 4,0 (1/27) % vs. 29,0 (10/34) % (р = 0,009), длительность пребывания в отделении реанимации новорожденных и в стационаре – 8,0 [7,5; 13,0] дней vs. 14,0 [8,0; 33,75] дней (р = 0,014) и 38,0 [26,5; 48,5] дней vs. 50,5 [36,25; 62,5] дней (р = 0,014) соответственно.

Заключение. Применение ПА в концентрации 40 мг/мл без изменения рекомендуемой дозы не ухудшило результаты выхаживания недоношенных детей с ГВ менее 32 недель. При малоинвазивном введении ПА в концентрации 40 мг/мл снижался риск бронхолегочной дисплазии, а при применении у детей раннего возраста, находившихся на искусственной вентиляции легких, снижался риск легочного кровотечения. Все обсуждаемые результаты требуют дальнейших крупных проспективных многоцентровых рандомизированных исследований с большим количеством пациентов.

Введение. Установление эффектов воздействия онкопротекторных средств на транскриптом – важная процедура фармакологии, необходимая для комплексной оценки желательных и нежелательных свойств препаратов-кандидатов.

Цель: оценка транскриптомных эффектов лигнана 7-гидроксиматаирезинола (7ГМР) по отношению к клеткам опухоли молочной железы.

Материалы и методы. Хемотранскриптомный анализ 7ГМР проведен для клеток линии MCF7 (опухолевые клетки рака молочной железы) в условиях инкубации с клетками в течение 24 ч. В базе данных GEO (англ. Gene Expression Omnibus) находятся выборки данных транскриптомных исследований, и на основании алгоритмов комбинаторного анализа хемографов моделируется дозозависимое воздействие молекулы на экспрессию генов. В результате формируются списки генов с изменённой экспрессией, которые анализируются методом функционального связывания с использованием международной номенклатуры Gene Ontology (GO) по биологическим ролям генов/белков.

Результаты. Установлены дозозависимые эффекты воздействия 7ГМР на транскрипцию генов (изменение транскрипции на 5 % или более на 1 мкмоль 7ГМР) для 3468 из 12700 исследованных генов: 7ГМР достоверно снижал экспрессию генов, вовлечённых в поддержание пролиферации клеток (401 гена, в том числе генов, участвующих в поддержании теломер), синтез белка (194 генов) и протеасомную деградацию белков (70 генов), энергетический метаболизм опухолевых клеток (91 гена) и хроническое воспаление (148 генов). Уменьшение экспрессии этих групп генов тормозит процессы пролиферации и жизнедеятельности, одновременно защищая организм от избыточного воспаления. 7ГМР способствовал преимущественному повышению транскрипции групп генов, вовлеченных в онкопротекторное действие (более 100 генов), в том числе генов, участвующих в поддержании онкопротекторного иммунитета, а также генов, опосредующих онкопротекторные свойства витамина D, ретиноидов и витамина С.

Заключение. Выявленные изменения в транскрипции генов усиливают воздействие 7ГМР на белки протеома и указывают на перспективы использования 7ГМР для эффективной и безопасной профилактики и терапии узловой мастопатии и рака молочной железы.

Введение. Одним из наиболее частых осложнений COVID-19 является возникновение тромбозов. Период беременности сопровождается повышением восприимчивости к инфекционным заболеваниям и увеличением риска тромбозов.

Цель: оценить динамику количества тромбоцитов и тромбоцитарных индексов по общеклиническому анализу крови у беременных на фоне COVID-19 в зависимости от времени с начала заболевания и факта наличия тромбообразования.

Материалы и методы. Проведен ретроспективный анализ 230 историй болезней беременных в III триместре с COVID-19. Из них были выбраны 99 женщин, соответствовавших критериям включения: лабораторно верифицированная методом полимеразной цепной реакции инфекция COVID-19; III триместр беременности; наличие/отсутствие тромботических осложнений. Все пациентки были поделены на 2 группы: контрольную группу составили 94 беременных без тромботических осложнений в возрасте 31,5 [28,0; 35,0] лет и средним сроком беременности на момент заболевания 34,1 [30,2; 37,6] нед; в основную группу вошли 5 пациенток в возрасте 33,0 [28,5; 37,5] лет и средним сроком беременности на момент заболевания 33,2 [30,2; 37,8] нед с возникшими в ходе заболевания тромботическими осложнениями: тромбоз вен верхних и нижних конечностей; массивная тромбоэмболия легочной артерии; тромбоз селезеночной вены в воротах селезенки; тромб левого предсердия. В динамике (на 6–8-е, 9–11-е, 12–15-е, 16–23-е и 24–72-е сутки заболевания) оценивали следующие показатели: общее количество тромбоцитов, тромбокрит, средний объем тромбоцита, ширину распределения тромбоцитов по объему (англ. platelet distribution width, РDW), число крупных тромбоцитов. Проведен сравнительный анализ полученных данных в группах пациенток с тромботическими осложнениями и без тромбозов и корреляционный анализ со временем от начала заболевания и фактом тромбообразования.

Результаты. За весь период наблюдения в основной группе пациенток отмечено увеличение РDW (16,30 [15,80; 16,50]%), среднего объема тромбоцитов (10,70 [9,70; 11,80] фл), числа крупных тромбоцитов (73,00 [59,00; 96,00]×10⁹/л) и тенденция к более высокому количеству тромбоцитов (182,50 [155,00; 184,50]×10⁹/л) по сравнению с контрольной группой. Установлена корреляционная связь вышеуказанных показателей с сутками заболевания и моментом тромбообразования (р < 0,05). Начало развития тромбозов в основной группе приходилось в основном на 12–15-е сутки заболевания. РDW увеличивалась в обеих группах к 16–23-м суткам болезни, но более выраженные изменения были зафиксированы в основной группе (16,50 [16,40; 16,60]%) по сравнению с контрольной (16,10 [15,80; 16,40]%). Тромбокрит при проведении сравнительного анализа в обеих группах к 16–23-м суткам у пациенток основной группы был ниже границы нормы – 0,13 [0,11; 0,20]%, в контрольной группе – 0,26 [0,21; 0,31]%. Корреляционный анализ выявил положительную корреляционную связь значений тромбокрита с сутками заболевания в обеих группах. Также отмечена тенденция к увеличению среднего объема тромбоцита в основной группе к 16–23-м суткам заболевания (11,00 [10,80; 11,80] фл). Количество крупных тромбоцитов было достаточно высоким и нарастало ежесуточно в обеих группах женщин; среднее число крупных тромбоцитов за весь период наблюдения составило в основной группе 73,00 [59,00; 96,00]×10⁹/л, в контрольной – 81,00 [66,00; 102,00]×10⁹/л, при этом в основной группе на 16–23-е сутки их количество резко снижалось до 55,00 [42,00; 78,00]×10⁹/л.

Заключение. Полученные данные отражают ход тромботического процесса и могут служить основанием для оценки прогноза возникновения тромботических осложнений и выделения групп высокого риска среди беременных при наличии у них COVID-19.

Введение. Бесплодие – это крайне фатальное заболевание репродуктивной системы, которое определяет неспособность пары к воспроизведению потомства. За последние десятилетия зафиксирован резкий рост случаев бесплодия среди мужчин, составляющий от 20 до 70 %, что свидетельствует о нарушении сперматогенеза.

Цель: идентифицировать ключевые микроРНК в качестве регуляторных биомаркеров гонадотропинов, участвующих в нарушении регуляции генов, связанных с фертильностью, для определения потенциальных терапевтических стратегий по противодействию онкогенным микроРНК.

Материалы и методы. Проведен анализ взаимодействия между микроРНК и генами, связанными с фертильностью, такими как ген рецептора лютеинизирующего гормона/хориогонадотропина (англ. luteinizing hormone choriogonadotropin receptor, LHCGR), рецептора гонадотропин-рилизинг-гормона (англ. gonadotropin-releasing hormone receptor, GnRHR), рецептора фолликулостимулирующего гормона (англ. follicle-stimulating hormone receptor, FSHR) и регулятора трансмембранной проводимости при муковисцидозе (англ. cystic fibrosis transmembrane conductance regulator, CFTR), для идентификации ключевых микроРНК как регуляторных биомаркеров гонадотропинов, приводящие к мужскому бесплодию.

Результаты. Применение базы данных miRWalk (полная генетическая база данных, включающая в себя мишени для микроРНК) позволило предсказать в общей сложности 10, 13, 31 и 18 сильных и потенциальных сайтов связывания в парах микроРНК-LHCGR, микроРНК-GnRHR, микроРНК-FSHR и микроРНК-CFTR соответственно с последующим выявлением 6, 18, 55 и 17 значимых взаимодействий посредством алгоритма РНК22. Впоследствии включенные в окончательный список микроРНК и области матричной РНК (мРНК) были попарно проанализированы с использованием программ Vfold-Pipeline и RNAComposer для прогнозирования трехмерной структуры. Кроме того, был проведен молекулярный докинганализ между моделями микроРНК и мРНК, которые показали потенциальные и стабильные взаимодействия, и выявлен высокостабильный комплекс miR-6880-FSHR(R2) с наименьшей аффинностью связывания (-566,3) и высоким показателем достоверности (0,999).

Заключение. В настоящем исследовании предложены ключевые онкомикроРНК («oncomiRs») в качестве диагностического биомаркера и терапевтической мишени для разработки многообещающей стратегии лечения мужского бесплодия. Однако для дальнейшей проверки результатов данной работы необходимо проведение практических лабораторных исследований.

Радикальное хирургическое вмешательство, химиолучевая, иммунная терапия у пациенток с раком шейки матки (РШМ) приводят к тяжелым морфофункциональным, психологическим, сексуальным расстройствам и социальной дезадаптации. С целью оптимизации лечения и последующей реабилитации пациенток с РШМ разработан подход к маршрутизации, включающий путь пациента на этапе диагностики и лечения с четко регламентированными по времени этапами, а также программа реабилитации с дальнейшим пожизненным диспансерным наблюдением. Пререабилитация на этапе от постановки диагноза до начала терапии, реабилитация после онкогинекологического лечения способствуют повышению качества жизни (КЖ) данной когорты больных.

На сегодняшний день сформирована внушительная доказательная база негативного влияния гипергомоцистеинемии (ГГЦ) при беременности на внутриутробное развитие плода: увеличение риска врожденных дефектов нервной трубки, врожденных пороков сердца, несиндромных расщелин полости рта. Также многочисленные исследования показали, что ГГЦ является фактором риска реализации таких серьезных акушерских осложнений, как привычное невынашивание беременности, преждевременные роды, преэклампсия, преждевременная отслойка плаценты, задержка развития плода, гестационный сахарный диабет. В тоже время, несмотря на множество клинических и экспериментальных исследований, значимость и многогранность эффектов ГГЦ продолжает поддерживать интерес исследователей к проблематике. В последние годы получены данные о малоизвестных явлениях, ассоциированных с ГГЦ матери при беременности, таких как «эпигенетическое старение плода» и «плодовый атерогенез». Эпигенетическое старение – это индивидуальный показатель старения, который фиксирует межиндивидуальные различия во времени начала какого-либо заболевания на протяжении всей жизни, оно имеет место во внутриутробном развитии и выражается в гипометилировании ДНК. Умеренная ГГЦ при беременности вызывает гипометилирование ДНК у плода, что, согласно результатам последних исследований, может являться основным механизмом, определяющим здоровье в детском и взрослом возрасте. «Плодовый атерогенез» – это еще один малоизученный эффект ГГЦ. Данный термин подчеркивает, что формирование атеросклеротических бляшек начинается не во взрослом возрасте, а внутриутробно. Существует ряд исследований, которые показали, что образование утолщений и жировых прожилок интимы сосудов, участвующих в патогенезе атеросклероза, начинается антенатально. Открытие новых аспектов негативного влияния ГГЦ при беременности на развитие плода обуславливает необходимость подробного изучения причин ГГЦ как немодифицируемых (генетические дефекты ферментных систем), и что еще более важно, условно-модифицируемых причин (недостаток кофакторов, избыточное потребление метионина, прием лекарственных препаратов) для своевременного их нивелирования. Также представляется важным изучение подходов к коррекции ГГЦ на прегравидарном этапе реализации репродуктивной функции женщины для формирования корректной «программы» развития плода и новорожденного.

История синдрома Майера–Рокитанского–Кюстера–Хаузера (СМРКХ) поучительна не только с исторической точки зрения, но и с гносеологической. Остаются загадкой не только механизмы эмбриогенеза, но не решены многие хирургические аспекты коррекции данного синдрома. Сделана попытка упорядочить и детализировать наиболее интересные аспекты синдрома.

На примере одного пациента показано развитие двух эпизодов послеоперационных тромбозов, имеющих различные механизмы. Тромбоз системно-легочного анастомоза был обусловлен индуцированной напряжением сдвига секрецией и трансформацией фактора фон Виллебранда (англ. von Willebrand factor, vWF) на участке выполненного соустья. Изменение соотношения vWF/ADAMTS-13 (англ. a disintegrin and metalloprotease with thrombospondin type 1 motif, member 13) в пользу vWF сопровождалось адгезией и активацией тромбоцитов в области анастомоза и привело к его тромбозу. Второй эпизод тромбоза с локализацией в системах верхней и нижней полых вен развился на фоне эскалации инфекционного процесса и характеризовался не только тромбоцитопенией, но и снижением концентрации фибриногена. В данной клинической ситуации разрешение инфекционного процесса, а также применение адекватной антитромботической терапии привело к выздоровлению.